Такую или почти такую же картину можно наблюдать на любом предприятии города. Заводы и фабрики отчаянно нуждаются в притоке «свежей крови», ведь по данным службы занятости средний возраст рабочих колеблется от 45 до 55 лет, а больше 40% из них, уже достигли пенсионного возраста. А между тем, только в Москве действуют 197 учебных заведений, готовящих рабочие кадры. Классы – не пустуют, и каждую весну выпускники исправно получают свои дипломы и аттестаты. Получают … и исчезают, так и не попав на заводы и фабрики. Жизнь полна парадоксов: рабочие специальности сегодня наиболее востребованы на рынке труда, однако молодежь стремиться правдами и неправдами попасть в ВУЗ; учебные заведения готовят специалистов, но те почему-то не попадают на те самые заводы и фабрики, где их так «горячо» их ждут. Ответ лежит на поверхности – низкая оплата «убила» квалифицированных рабочих и технических специалистов, а пренебрежение общества и низкий социальный статус этих профессий – «отвратили» от рабочих профессий нынешнюю молодежь.

Справка.
Училища относящиеся к системе НПО, принимают на обучение учеников после 9 и 11 классов. Девятиклассники получают полное среднее образование и профессиональную подготовку, ребята окончившее 11 классов – только профессиональную подготовку. Прием проходит без экзаменов на основании собеседования. Обучение – бесплатное. Учащимся полагается стипендия в размере 70% от МОТ (что составляет около 70 рублей)и дотации на питание от 3 до 9 рублей в день. В ходе обучения студенты проходят производственную практику на предприятиях, которая составляет 30 – 50% от учебного времени. Срок обучения – 3 года для девятиклассников и 1 год для ребят, окончивших среднюю школу. После сдачи выпускных экзаменов ребята получают диплом о начальном профессиональном образовании и аттестат. Директора училищ сегодня не обязаны трудоустраивать выпускников, однако на практике 80% выпускников с их помощью успешно трудоустраиваться, на предприятия где они проходили практику или по самостоятельному выбору
Лицеи, колледжи и техникумы, относящиеся к СПО, принимают на обучение выпускников 9 и 11 классов. Прием конкурсный, основной акцент делается на получение профессионального образования. Учащиеся так же получают стипендии и дотации на питание. Различия между СПО и НПО заключается, прежде всего в тех профессиях, по которым они ведут подготовку. Специальности, даваемые СПО более сложные и требующие более высокой квалификации, чем те, которые входят в список НПО. (Полный список специальностей см. на сайте министерства образования.) По окончании студенты получают диплом о среднем профессиональном образовании, а на основании экзамена им присваивается квалификационный разряд. В СПО нашло широкое применение обучение студентов на платной основе, которое составляет сегодня 38% от общего числа обучаемых. Трудоустройство выпускников проходит по тем же принципам, что и в НПО. С окончанием обучения, студенты теряют отсрочку от армии.

Впрочем, оба крайних звена этой цепи волей неволей решают свои проблемы самостоятельно: производства набирают рабочих (часто теперь из иммигрантов), а молодежь находит иных формы образования и трудоустройства.

Заводы требуют от училищ кадров, не пристроенная и часто неблагополучная молодежь – по прежнему идет туда учиться, но кто подумал о самих училищах?

Как живут они теперь? Кто в них преподает и какие предметы? Из чего состоит производственная база? В каком состоянии находятся здания и оборудования? Какие профессии дают они своим ученикам?

Последние три года нашей общественно-социальной жизни прошли под непрекращающиеся дискуссии о реформе системы образования. Единый Государственный Экзамен, переход школы к 12-летнему циклу, проблема соотношения платного и бесплатного образования, – да всего и не перечислишь. Только одной темы вы не найдете на страницах таблоидов и бизнес-изданий – нет там ни слова о судьбе профессионального образования. Так как же они живут на самом деле? Те, кого чиновники от образования, увлеченные будущими перспективами, предали и забыли, среди просторов бескрайнего образовательного поля?

Нога первая – адекватность рынку труда.

Справка.

	НПО		СПО
	1990	2002	1990	2002
Количество учебных заведений	4328	3895	2603	2590
Количество принятых студентов	1252 тыс	753 тыс.	754 тыс	861 тыс
Количество выпускников	958 тыс	600 тыс	637 тыс.	646 тыс.

Анализируя данные статистики видно, что спрос на среднее профессиональное образование не только не упал, но растет. Более того, количество мест на платных отделениях техникумов и лицеев увеличилось до 38%, относительно от общего числа обучающихся. И если число бюджетных мест практически стабилизировалось, то количество обучающихся на коммерческой основе продолжает расти из года в год. По словам директоров училищ, обучение во многих из них идет в две смены. Стремительно стареют учебные производства и оборудование. Всего с 1990 года не было открыто ни одного нового училища или техникума, зато закрыто 443 учебных заведения начального и среднего профессионального образования, как говорят в Министерстве – из-за их несоответствия рыночным требованиям. А вот училищам дающим начальное профессиональное образование – повезло меньше, в среднем их популярность упала за прошедшее десятилетие на 17%. Особенно пострадали учебные заведения ведущие подготовку по не престижным профессиям, или готовящим специалистов для отраслей находящихся в стагнации. Судя по всему, здесь мы наблюдаем ту же тенденцию, что и в случае с высшей школой: ежегодно все большее число учащихся претендует на более высокую ступень образовательной подготовки.

Впрочем, и это было полбеды. Настоящая проблема оказалась там, где никто ее не ждал. Запуская процесс «саморегуляции» инициаторы реформы планировали, что учебные заведения смогут самостоятельно решать, кого и каким специальностям они будут учить. Расчет строился на том, что реакция в масштабах района, города будет намного точнее и быстрее, чем любой приказ, спущенный из министерства. Однако все оказалось совсем не так просто. Часто училище не в состоянии решить проблему организации обучения по новым специальностям в силу объективных причин: отсутствие специалистов и учебных программ, недостаток финансирования, сложности с получением лицензии. Вмешиваются и субъективные причины: плохое знание рынка труда и желание «заработать» давая специальности, пользующиеся популярностью среди населения. В результате прием по специальностям экономического и социального блока возрос за 10 лет более чем в два раза, прием студентов по техническим специальностям сравнялось с дореформенными только в последние два года, прием студентов по специальностям здравоохранение и педагогика сократилось на 15-20%, а по блоку сельскохозяйственных профессий – в два раза. Последствия такого перекоса в структуре подготовки специалистов не замедлили себя ждать: трудности с трудоустройством, потенциальная безработица и необходимость в переквалификации выпали на долю свежевыпеченных бухгалтеров и экономистов всех мастей.

Справка.
Например, по данным Департамента образования и науки Администрации Самарской области в области существует 3х кратное перепроизводство выпускников по социально-экономическому блоку специальностей (экономист, бухгалтер, менеджер и пр.). Существует избыток технологов и секретарей. А вот станочников, металлистов и токарей на рынке труда – не хватает.

Такой «перекос» в структуре образования не мог пройти мимо руководителей страны и спустя каких-то десять лет, 5 июня 2003 года состоялось специальное заседание правительства. На котором была поднята проблема несоответствия запрашиваемых и подготавливаемых специальностей, а Минтруд и Минэконоразвития, получили поручение вести мониторинг рынка труда по стране и сообщать его образовательным учреждениям. Однако единой федеральной или региональной программы по адаптации профессионального образования к потребностям рынка труда сегодня не существует. Нынешнее отношение власти к учебным заведениям сводиться к принципу «выживает сильнейший». На мой вопрос о том, ведутся ли сегодня какие-то программы для обеспечения связи рынка труда и учебных заведений, министерские работники только развели руками. «Мы издали методические рекомендации, по корреляции подготовки специалистов запросам рынка труда», сообщили мне в министерстве образования. А значит, директор учебного заведения должен превратиться в менеджера и заниматься маркетингом рынка, рекламой услуг своего предприятия и изысканием способа заработать. Как отмечают директора учебных заведений, последние пять лет работа по привлечению учащихся полностью лежит на их плечах. Мастера производственного обучения ходят по окрестным школам, училища самостоятельно дают рекламу в местной прессе, оплачивая ее из своих скудных средств. Училища анализируют по мере возможностей рынок труда ближайших районов и областей, вводят в своих учебных заведениях обучение по новым специальностям, заключают с предприятиями договора о социальном партнерстве.

Справка.
По данным опроса проведенного редакцией, до 80% учащихся выбрали учебные заведения НПО и СПО на основании рекомендаций родителей, друзей и знакомых. На долю рекламы приходиться не более 10% привлечения абитуриентов.

Единой централизованной программы продвижения и информирования о работе учебных заведений профессионального образования не существует. Какие-то области успешно решают эти задачи (в качестве примера такого успешного подхода мне назвали Самарскую область, в которой проводиться мониторинг рынка труда и активная работа с ПТУ, Великой Новгород, Томск, Ленинградскую и Липецкую области), однако в масштабах страны - это капля в море. Не существует так же и программы взаимодействия со службами занятости (даже на уровне регионов) обобщающих сведения о выпускниках профессионального образования, делающей сведения о молодых специалистах доступными для руководителей предприятий. А ведь по мнению директоров производств с кем мне доводилось беседовать такой банк данных (хотя бы в масштабах города и области) позволил бы предприятиям решать проблему с кадровым резервом. Проблемой трудоустройства выпускников продолжают заниматься директора их учебных заведений, и сами учащиеся. И если училища выпускающие востребованные в экономике специальности, худо-бедно решают проблемы трудоустройства выпускников, то училища готовящие работников социального сектора (размеры зарплат в котором всем хорошо известны) зачастую не могут найти достойную работу выпускникам и удовлетворить запросы от местных предприятий. Ни Министерство труда и социальной защиты, ни региональный службы занятости, ни само Министерство образования пока не предпринимают никаких шагов в этом направлении.

Нога вторая – финансовая.

Существенной проблемой тормозящей самостоятельное развитие училищ и техникумов является недостаток денег. Современные учебные заведения финансируются по федеральному бюджету, получают региональные дотации и помощь отраслевых министерств, в составе которых они когда-то находились. Дополнительным источником финансирования учебных заведений могло бы обучение на коммерческой основе и переподготовка незанятых специалистов, по заказам служб занятости региона. Однако, такая возможность существенно ограниченна недостатком учебных мощностей (для коммерческого обучения) и отсутствием заказов от служб занятости (для переподготовки незанятых граждан).

Казалось бы источников финансирования много, но деньги получаемые учебными заведениями не покрывают и половины их потребностей. И если учебные заведения, находящиеся на федеральном обеспечении могут рассчитывать хоть на какие-то реальные деньги, то тем, кто перешел в ведение региональных властей, можно только посочувствовать. Хороший будет губернатор, примет близко к сердцу проблемы профессионального образования – будет финансирование, нет – так и денег сверх необходимого минимума училище не получит.

Справка.
По данным министерства образования, в среднем на одного учащегося приходиться 21000 рублей финансирования в год, включая стипендию, зарплату преподавателей, деньги на коммунальные платежи, обновление материально-технической базы и прочие расходы. По сведениям Министерства образования финансирование не превышает сегодня 40% от потребностей учебных заведений.

Не редки случаи, когда переданные в ведение региональным властям учебные заведения быстро закрывались по причине «их несоответствия рынку». Кстати именно такую ситуацию мы можем наблюдать сегодня в Москве. Перейдя в ведение Департамента образования города Москвы, училища остались один на один с множеством проблем. По словам директоров учебных заведений, с которыми мне довелось беседовать при подготовке этого материала, деньги им выделяют только-только что бы покрыть затраты на зарплату преподавателей и стипендии учащимся. Ни о каком обновлении учебно-производственной базы не идет и речи, не получают они денег и на ремонт зданий, или переподготовку мастеров производственного обучения. Однако и это еще не самое худшее – множество разнообразных коммерческих наемщиков претендуют на здания, занимаемые сегодня ПУ. И директорам училищ приходиться правдами и неправдами защищать свои учебные заведения.

Картинки с выставки
«Для того что бы купить кассовый терминал, без которого немыслимо обучать современных продавцов-кассиров, нам пришлось затевать длительные переговоры с комитетом образования округа. Просто-таки клянчить деньги.»

«Наш станочный парк абсолютно устарел, множество машин постоянно ломаются. На современное оборудование денег нет, и учеников приходиться обучать на базе дружественных предприятий. Нет денег на ремонт здания. Однако мы должны говорить в округ что у нас все о`кей, иначе наше училище просто закроют.»

«Наше училище выдержало за этот год не менее 17 проверок. А дело в том, что на принадлежащие нам здание общежития для детей-инвалидов положил глаз какой-то коммерческий наниматель. И теперь директора нашего училища пытаются уволить, под предлогом незаконной коммерческой деятельности, а здание – вывести из ведения комитета образования.»

«Наше училище готовит работников не престижных специальностей, тем не менее необходимых городу. Большой процент от учащихся составляют дети-инвалиды и сироты. Мы хотели открыть в здании училища курсы иностранных языков и компьютерный клуб, что бы немного заработать, но окружной комитет образования пока не дает разрешения.»

«Наше здание уже несколько лет пытаются поставить на капитальный ремонт, а наше училище – перевести в окраинные районы города. Но как вы понимаете, после ремонта, мы уже не увидим своего здания вновь, а коллектив преподавателей, да большинство учащихся мы потеряем – кому захочется после центра ездить на окраины? Училище просто будет уничтожено.»

Вот только некоторые проблемы, с которыми мне пришлось столкнуться, вызывая на откровенный разговор директоров московских училищ.

Итог можно подвести, процитировав фразу одного из преподавателей ПТУ, с более чем двадцатилетним стажем: «Мы делаем свою работу – учим детей, стараемся дать им уверенность в себе, профессию, что бы они могли достойно жить. Конечно, нам трудно – но это наша профессия. И если власти не могут помочь нам, то пусть хотя бы не мешают делать свою работу!». Конечно, не везде дела обстоят так печально как в столице. Области с растущим промышленным производством не забывают про свои училища и техникумы – предприятиям надо готовить кадры. Проблемы финансирования в этих регионах часто решаются за счет заключения договоров социального партнерства между учебными учреждениями и предприятиями. «Северсталь» и ВАЗ, «Электросила» и Производственное объединение «Салют», предприятия горной промышленности Благовещенска и Читы, строительные компании Москвы и Санкт-Петербурга поддерживают профильные учебные заведения: размещают в них заказы на подготовку рабочих для своих предприятий, организуют практику студентов на новейшем оборудовании на своем производстве. Конкурс в такие учебные заведения высок, а трудоустройство выпускников достигает 95%. Однако, что делать училищам и техникумам которые готовят работников социального сектора и здравоохранения, кадры для сельского хозяйства или рабочих не престижных профессий? Экономика нуждается в таких специалистах, но профильные предприятия не могут обеспечить им поддержку, да и от трудоустройства на предприятии, где средние зарплаты составляют полторы-две тысячи рублей, выпускники отказываются. Большинство из них не хотят работать про профессии, на получение которой были потрачены государственные средства. «Конечно, социальное партнерство это не панацея и таким образом всех проблем не решишь. Необходимо принятие целевой государственной программы», - констатируют представители Министерства образования.

Нога третья – статусная.

Надо признать, что падение престижа рабочих профессий началось в стране советов задолго до того как в ней «задули ветры реформ» и причина этого, как ни банально это говорить, лежит в экономике. Как профессия становиться востребованной обществом (говоря проще – престижной)? Это происходит в том случае, когда получив ее, молодой человек без труда найдет себе работу, получит достойную зарплату и будет пользоваться уважением в обществе себе подобных. Начиная с конца 70х годов зарплаты рабочих стали снижаться, оборудование не модернизировалось, условия труда были крайне тяжелы, а социальный статус этого слоя общества постепенно (вместе с социалистической идеей) падал. В последней четверти ХХ века наметился четкий тренд: молодежь стала стремиться получить высшее образование, для того, что бы в последствии иметь большую зарплату (не первое по значимости требование во времена социализма), лучшие условия труда (более чистую, комфортную, интересную работу), и более высокий социальный статус. Не прошли даром и многолетние усилия нашей пропаганды поднимавший престиж образования и значимость интеллектуального труда. Чуть позже, с введением отсрочки от армии для учащихся ВУЗов, появилась еще одна причина для поступления в высшие учебные заведения. Итак, наше государство и общество приложило немало усилий для того, что бы переместить интерес молодежи и их родителей с рабочих профессий на профессии, требующие высшего образования.

Справка.
По мнению сотрудников Минобраза сегодня в нашей стране наблюдается следующее соотношение среди выпускников: на 2х выпускников НПО приходиться 4 выпускника со средним профессиональным образованием и 6 – с высшим. Тогда как для нормального функционирования экономики соотношение должно быть обратным. Спад рождаемости последних десятилетий привел к тому, что в ближайшие годы количество учебных мест превысит количество потенциальных учащихся. В 2001 году 23,8% занятых в экономике имели высшее образование, 31.1% - среднее профессиональное образование, и 11,8% - начальное профессиональное образование. Десять лет назад, доля граждан с высшим образованием, составляла всего 16%. Ситуация на рынке труда сегодня напоминает перевернутую пирамиду: объем вакансий на рабочие специальности обратно пропорционален спросу на них. 85% всех выпускников школ поступает в вузы, не смотря на растущую конкуренцию на «престижные» рабочие места.

К слову сказать, здесь мы не одиноки – подобную ситуацию (как реакцию общества на призыв в армию, бесплатное высшее образование и его социальный статус) пережили и некоторые европейские страны, взявшие на вооружение социальную модель экономики. Так, например, в Германии, странах Северной Европы, США и Юго-Восточной Азии большая часть рабочих производственников (если не брать в расчет иммигрантов) имеет сегодня высшее образование. Да и вообще - Европа в серьез размышляет, что лучше: иметь высокий образовательный статус всего населения (и тратить годы и деньги на образование которым потом не будут напрямую пользоваться) или сократить число мест в колледжах и университетах, ориентируя молодежь на получение рабочих профессий? Впрочем, по моему скромному мнению – джин уже выпущен из бутылки и обратно его не загонишь. Из-за демографического кризиса через несколько лет количество выпускников школ фактически будет равно общему числу мест в вузах, конкурса в большинстве из которых просто не будет. В это же время все чаще приходится привлекать на мало престижные рабочие места граждан других стран . Спад рождаемости подстегнул учебные заведения всех уровней включиться в борьбу за абитуриента, ведя ее всеми правдами и неправдами. Ведь абитуриент – это деньги, бюджетные или частные, внесенные за обучение. Сегодня когда учебные заведения являются, по словам Министерства образования «самостоятельными субъектами, конкурирующими на рынке образовательных услуг», возможности высших учебных заведений для привлечения к себе абитуриентов несравненно выше, чем у училищ и профессиональных лицеев, лишенных к тому же государственной поддержки. Правда, рассказывая о преимуществах высшего образования, приемные комиссии почему-то умалчивают об остром дефиците «престижных» рабочих мест для их будущих выпускников. Возможно, выходом из сложившийся ситуации будет введение высшего образования в качестве обязательного.

Нога четвертая – армейская.

Помимо недофинансирования, отсутствия единой программы развития и нарастающей конкуренции со стороны высшей школы, профессиональное образование испытывает и еще одну острую проблему. Хотя – она из разряда тех, о которых говорить вслух не принято. Если вы не поняли, то речь идет об армии. А точнее – о системе призыва в нее. Не секрет, что большинство современных молодых людей совсем не стремятся одеться в форму и два года маршировать под веселые армейские песни. Наилучшим средством для того, что бы избегнуть призыва, по прежнему остается поступление в высшее учебное заведение, обучение в котором гарантирует тебе пять лет безбедной жизни и последующую службу, уже в качестве офицера. Да и срок той службы существенно меньше, чем у обычных призывников. «Система профессионального образования является главным источником пополнения армии, среди образовательных учреждений. Наши выпускники составляют наиболее развитую и подготовленную часть ежегодного призыва», - так считает представитель Министерства образования. Действительно, если мы учтем, что по данным министерства обороны 7% призывников имеют начальное образование, 30% - неполное среднее (т.е. 9 классов), а 40% - вообще нигде не работало и не училось перед призывом, то те 15 – 20% которые приходятся на выпускников училищ – самая грамотная и подготовленная часть армии.

А вот директора училищ смотрят на это совсем по-другому: «Наши ребята попадают в армию, только успев получить диплом. Они не успевают закрепиться на рабочем месте, применить свои навыки. Да и директора предприятий зная, что юношам грозит неминуемый призыв в армию, часто неохотно берут их на работу».

15% выпускников учреждений НПО и 9,3% выпускников учреждений СПО призывается в армию сразу после окончания училищ. То есть каждый год, мы теряем не менее четверти подготовленных профессиональных рабочих рук, которые так нужны нашей экономике. На подготовку которых были потраченные не малые бюджетные средства. Статистики о том, сколько бывших выпускников училищ возвращается к работе по своей профессии после службы в армии, сейчас не ведется. По словам воинских начальников многие из этих ребят остаются служить в армии на контрактной основе: возвращаться в село или маленький городок с его безработицей они не хотят.

Руководители профессионального образования видят возможный выход из сложившейся ситуации в том, что предложить молодому специалисту работающему по окончании училища отсрочку от призыва на год - полтора. Так что бы выпускник училища или техникума успел поработать по специальности, приобрести рабочие навыки, закрепится в коллективе. Только в этих условия существует гарантия тго, что после прохождения воинской службы молодой человек вернется работать на свой завод, а не пополните ряды горе «коммерсантов» и безработных. Впрочем, такая отсрочка, как и реформа армии – пока остается только мечтой. А пока угроза призыва висит над каждым выпускником ПУ как дамоклов меч.

И длинный социальный хвост…

НПО (начальное профессиональное образование) традиционно было в нашей стране одним из самых уязвимых , и в то же время значимых звеньев в системе тогда еще советского образовательного процесса. Стране были нужны герои. Однако – и рабочие руки для строительства социализма то же совсем бы не помешали. Как-никак строили – то мы государство рабочих и крестьян. Так и получилось, что НПО традиционного играло роль не только и столько образовательную, а скорее социально – адаптационную, «подчищая» остатки с барского стола нашего общества. Причем эту задачу в НПО заложил еще светлой памяти А.Н.Макаренко. Помните веселую и бесшабашную республику «Шкид»? В сущности, она (и ей подобные) и играла роль той самой уборочной машины, уводя с улицы брошенных и потенциально опасных детей. Воспитывая через труд, давая профессию, великий педагог-мечтатель делал из отщепенцев молодых людей с профессией в руках и четкой социальной позицией. (Кстати одна из причин создания таких училищ была растущая детская беспризорность).

Сделав почти столетний круг сегодня мы возвращаемся к истокам: по оценкам некоторых российских исследователей до 2 миллионов подростков в год покидают школу преждевременно. «Новорусские» реформы выбросили «на обочину» целый слой молодежи, породив букет проблем от социальной незащищенности и беспризорности, до наркомании и роста преступности. И если не будет ПУ, где такой пацан получит профессию, которой он сможет зарабатывать завтра и горячий обед, который он сможет съесть сегодня, то вполне вероятно, что он окажется на улице. А улица - широкая, примет всех. Только не удивляйтесь, если завтра вас стукнут по голове и отберут кошелек у стен закрытого на днях ПТУ. Как это не печально, но мы по прежнему нуждаемся в том, что бы наше общество сохранило НПО в качестве своеобразного «пожарного» клапана для адаптации социально незащищенных детей. Давая им возможность стать обычными людьми, а не процентами из милицейской сводки.

Немного солнца в холодной воде.

Наверное все на самом деле не так плохо, как представляется по прочтении этой статьи. Более миллиона мальчиков и девочек ежегодно получает образование и профессию в училищах, где по прежнему работают чуткие и замечательные педагоги и мастера, многие из которых посвятили своей работе по четверть века. Голодные дети из неблагополучных семей всегда получат в стенах родного училища тарелку супа, и порцию материнских утешений. И даже спустя годы после выпуска всегда можно заскочить в родные стены, - поболтать. И действительно половина учеников поступает туда по рекомендациям родителей и друзей. И трудоустраивают директора всех, всех кто захотел работать. А не менее 12 – 15% выпускников ежегодно успешно поступают на обучение в вузы…

Все это так. Пока еще. Так может быть мы поможем училищам, пока не развалились стены и станки, а преподаватели не вышли на пенсии? Поможем, или хотя бы не будем мешать. А иначе мы рискуем не досчитаться в стране такого неприметного и важного «звена» - подготовки тех, кто в ней работает.